Дедушка работал до последних дней. Однажды, уже очень-очень старый, он шел, опираясь на палку, по университетскому коридору, а навстречу шествовал, окруженный свитой, новый ректор, говорун и демократ, присланный на смену прежнему – партийцу и взяточнику. Увидев деда, он, в рамках продуманного образа, рассыпался в комплиментах: «Дорогой Теодор Яковлевич, вы наш старейший и всеми любимый педагог…» – ну и так далее. Дедушка осмотрел его из-под кустистых бровей, подумал немного и сказал: «Лицо мне ваше знакомо, а вот фамилии не припомню…» Деда, мой деда! Я очень тебя люблю и всегда любила – даже когда кричала на тебя, даже когда хамила. Прости, если можешь…
Дед и бабка многого добились в жизни и растили ребенка, неожиданно свалившегося им на голову, в комфорте и с удовольствием. И ребенок – в смысле я – поначалу оправдывал ожидания. Он был живой, развитый и подавал определенные надежды. В частности надежду окончить школу, куда-нибудь поступить и защитить диссертацию. Что было очень модно в то время.
Бабушка говорила: я учу тебя, как надо жить на свете. С хорошей учительской интонацией. И я ей верила – поскольку с детства была впечатлительной. Я и сейчас такая – когда слышу по телевизору «Оставайтесь с нами!» мне как-то неловко переключаться на другой канал. Как должна себя вести девочка из хорошей семьи? Прилично! Как одеваться той же девочке? Не думая. Потому что думать об одежде – это пошлость и мещанство. Кстати, сама бабушка одевалась у лучших портных и даже обувь шила на заказ, но это почему-то не противоречило образу настоящего советского человека.
Как бы вам ее описать… Есть люди- алкоголики, есть наркоманы, а бабушка подсела на скандалы. Довести до белого каления, до истерики и битья головой об стену было ее единственным развлечением. Она не пела, не играла на фортепьяно и не разгадывала кроссворды. Не вышивала крестиком. Не готовила вкусные блюда. Она убивала словом. Слова бывали разные. Например, такие: «Когда я умру, тебя никто на порог не пустит. Тебя будут гнать отовсюду и бить смертным боем, как собаку». И такие: «Люди любят меня за то, что я люблю людей». И еще такие: «Лю-у-у-уди, сосе-е-е-еди – на по-о-омощь!» И люди прибегали и приводили милицию. Но бабушку они не заставали – она тихо трусила в свою комнату и запирала дверь на замок. Вся радость общения доставалась нам с дедом.
Бабка обожала болеть. Она лежала, закатив глаза, и стонала: «Ы-ых, как мне дурно, как мне дурно!» Иногда выходила из образа: «Федя, ты колонку выключил?» – Получив положительный ответ, откидывалась удовлетворенная, на подушки и продолжала: «Ы-ых, как мне дурно!» Бабушка умерла в 85 лет от перелома шейки бедра. Вскрытие показало, что она была совершенно здорова. Сказать, что я ее не любила – значит, ничего не сказать.
Потом пришло время выбирать мне профессию.
– Вашей внучке надо идти на филфак, – говорила наша классная – у нее такие способности!
– Ну причем тут способности, – презрительно роняла бабушка, – просто она из интеллигентной семьи. И вообще, хорошо подвешенный язык я лично серьезным делом не считаю.
Что ответила на это учительница русского языка, осталось неизвестным – бабушку такие мелочи не интересовали. И мне выбрали профессию – очень симпатичную, довольно престижную, а главное надежную на все времена – архитектор. Хотя единственный предмет, по которому я имела тройку, был именно черчение. Но дед посоветовался с коллегами из политеха, те вспомнили о собственных отпрысках, которым тоже придется куда-то поступать, и горячо обещали выковать из меня приличного инженера.
С тех пор начались мои несчастья. Начертить даже просто кубик было мукой, а уж делать курсовые проекты….Я плакала, плакала, а потом вышла замуж – так была решена проблема диплома, и начались проблемы личной жизни.
Мужчины – существа трепетные, мятущиеся и совершенно непостижимые. Я знала много мужчин – хороших и разных. О хороших сказать нечего, а среди разных были застенчивый мучитель, трусливый расточитель, сентиментальный палач, отмороженный Казанова и один ходок-импотент. Он называл свой член «Шалом», а когда я спросила, почему не Ицик или Моше, объяснил, что это сокращение от «кли шалом» – орудие мира. Адвокат по разводам, между прочим.
Нет, с женой у него ничего серьезного – так, кооператив по разведению детей. Люди не становятся ближе оттого, что 30 лет гадят в один унитаз. Он сидел на антидепрессантах и активно искал большую любовь за умеренную цену. Как-то его любимый сайт знакомств разослал приглашения по всем электронным адресам – есть такие мудрые сайты, за нас решают. Ну и жена, конечно, получила. Что сделала? Мужа поблагодарила. Теплые, дружеские отношения. А куда деваться – у них масса общего: квартира, машканта, посудомоечная машина.
Но Яков А. – самый удивительный мужчина, из всех, кого я встречала в жизни. В плохом смысле этого слова. И в хорошем тоже. У него десять – или сто – женщин одновременно. Он им почти не врет. То есть врет немножко – поначалу, для затравки. Он рассылает горы смс-ок своим astonishing lady, где сообщает, как сильно он их хочет: nothing personal – just want to fuck you badly! Он готовит потрясающие блюда, потому что он француз из Парижа, и парижанином останется – несмотря на 30 лет в Израиле. Он способен заниматься любовью часами – властно, нежно и изобретательно. Он просто окутывает теплом – и застарелые комплексы тают на глазах и выходят наружу слезами счастья.
А потом он решает разнообразить жизнь сексом втроем и приглашает мальчика – смуглого, нежного и порочного. И пока мы ликуем и предаемся разврату под портретами дедушек-раввинов, Яков вдумчиво наблюдает за нами. У него пристальный взгляд исследователя… и отеческий тоже. А раввины на стене укоризненно качают головами – в их религиозной «шхуне»* такие игры совсем не приняты.
Затем приходит время отдавать долги: отчего бы нам не позвать еще одну женщину – просто знакомую, «совсем некрасивую, не то, что ты. Она так просит и уже приготовила свое коронное блюдо, пасту болоньез – специально для тебя». Дальше рассказывать не хочется – банальные групповухи, попытка суицида и холодное осознание своего места в его жизни уже не за горами
Яков говорит: нет любви, есть лишь доказательства любви, и предлагает плюнуть в глаз тому, кто скажет, будто на свете существует что-то, кроме еды и секса – именно в таком порядке. Он был старшим ребенком в многодетной семье «досов»* и всегда полагался только на себя. И все остальные дети полагались только на него. В 10 лет он сел на поезд и отправился в Лилль – никто его отсутствия даже не заметил. Когда он разуверился в чувствах и поверил в ощущения, не рассказывает – но я не теряю надежды это из него вытянуть.
А пока – нет у меня более надежного, заботливого и очаровательно-циничного друга. Готового всегда прийти на помощь. Не жалеющего ни денег, ни времени. Не требующего секса. Если, конечно, удается до него дозвониться.
И еще одна история по загадочных мужчин. Галя и Валя были подругами. Давно, еще с до перестройки. Причем Вале всегда везло, а Гале… Ну скажем так: она жила полной жизнью. Валя познакомилась с мужем на городском пляже – он был там самый красивый и самый умный. Они стали встречаться, и, забеременев, поженились. Согласитесь, не каждый красивый и умный так поступает. Тем более с не очень красивой и не такой уж умной. А что бедный был – аспирант, 70 р. грязными – так чего бы ты милочка хотела? Не все коту масленица.
А Галя все искала любви и счастья в личной жизни. Искала и находила. Искала и находила. И опять искала и снова находила. Пока не остановилась на одном алкоголике – из хорошей, правда, семьи. Родила ребенка и снова стала искать. Но уже не любви и счастья, а способа заработать и прокормить всех троих.
А Валин муж-аспирант ушел в бизнес, забурел и построил небольшой кирпичный заводик. В городе его очень за это уважали – выделили дом, машину с шофером и стали приглашать в президиум. Словом, Валя все сделала правильно. Хотя откуда она знала, что именно этот муж не запьет, а наоборот, пойдет в гору – я до сих пор удивляюсь. А потом он умер и оставил Вале одни долги: за лекарства, за похороны и за дом, в котором она даже не была прописана.
Но кончилось все удачно. Теперь они обе – и умная Валя, и непутевая Галя – живут в Майами, штат Флорида, и чувствуют себя там довольно хорошо, хотя с другой стороны, не пришей кобыле хвост. А дело все в том, что у них в городе была очень продвинутая брачная контора. С интернетом и всякими прибамбасами.
Нет, это и правда интересно – почему одним везет, почему другим никогда и ни в чем? Одна моя знакомая так над этим всем задумалась, что отправилась к гадалке. У гадалки было красиво – дом, сад, а в саду колонны коринфские в натуральную величину и аквариум резной, старинной работы. А у моей знакомой не было ничего – ни дома, ни сада, ни любви, ни счастья. И она заплакала и спросила гадалку: за что? И та ей сказала: за то, что в прошлой жизни ты была диктатором в одной небольшой южноафриканской стране и установила там деспотический режим – в этой будешь расплачиваться. Ну типа срок на зоне мотать. И делать тебе ничего не надо – Бог не фраер, как решил, так и будет. Вот такой прогноз – хорошо хоть денег за него не взяла. И, хотите – верьте, хотите – нет, моей знакомой сразу стало легче: главное – ни в чем она не ошиблась, ничего в своей жизни не упустила.